Не роняй снежинки в сумрак вод - нет той меня. только лишь костер остался от моря огня (с)Флер, "Уходи, Февраль"
Нет той меня – наотмашь, насквозь, на взлет.
Глаз со зрачками, подобием черных дыр.
Реанимации – жарким дыханьем в лед.
В небо от старых тетрадей уходит дым.
Нет той меня – детской, смешливой, той…
Мятых купюр моих под подушкой нет.
Криков, взрывающих снег – погоди! Постой!
Криков, чтоб – эхо в ущельях и звон монет.
Нет той меня. Из стаканов моих другой
Пьет, ты чаруешь бедного не щадя.
Твой телефон так горяч от его звонков.
Я разметалась пеплом по площадям.
Нет той меня – апельсиновой розой я
Высохла, испепелилась, сошла на нет.
Ты еще спишь, когда свысока заря
Плазмой стекает в серый декабрьский снег.
Нет той меня, позовешь, и истратишь зря
Слово – бросовый камень в твоих устах.
В сбитом прицеле опасней вдвойне снаряд.
Я-то, конечно, есть. Но уже не та.
Я напишу тебе, напишу сейчас.
Только вдохну все небо, с силами соберусь.
Внутренний голос змейкой вползает в лаз.
Вкрадчиво шепчет: пиши уже. И не трусь.
Помня печальный опыт библейских Ев,
Пальцы станцуют что-то – и на delete.
Что с тобой, детка? По гороскопу – Лев,
Да только черт знает что у тебя болит.
Хватит ломаться, сядь и пиши уже.
С чувством, и с толком, и с расстановкой уж.
Мысли о стенки мозга – цветным драже.
Наши прогулки в зеркале ломких луж.
Я напишу тебе обо всем, поверь,
Что между строк, неслучайно упавших век -
Лучиком, держащим хладно-стальную дверь.
Благодарю небеса – отключают свет.
Белая ночь, и цветные листы бумаг.
Ластится лист к простому карандашу –
Смелости мне бы каплю, безумный маг.
Ладно. Потом когда-нибудь, напишу.
Поскольку этот стих помнят практически наизусть картавые старушки и полные писатели из Союза, ибо заставляли читать туеву хучу раз, то пора бы сделаться ему достоянием общественности. Без раскрытия обстоятельств. Ах, черт.
Чай, и мы были слишком пылки.
У кого в голове опилки,
у кого в голове обломки.
На камнях почернелых в ломке
Радуг рваные полотнища.
Кто монетки во прахе ищет,
Не дойдет никогда до сути.
И распутницей на распутье
Встану, свету глаза открою -
Пусть сничтожит, сожжет и сроет
Все, что было когда-то ценным.
И продолжу сверкать на сцене -
Не меняя ни капли имидж.
Ведь что было, то не отнимешь.
Легче выломать, чем отстроить.
Моё сердце пока сырое.
Золотая пыльца да глина,
Да обрывки историй длинных.
Обожжет, обольет глазурью
Некто с взглядом таким лазурным,
Что дыхание перехватит
И на прошлое
сил не хватит.
Я? С парнем? Никогда, и ни за что,
Клялась, божилась, зарекалась яростно.
Теперь иду с тобою под дождем,
Пусть ты не принц под ярко-алым парусом.
По университетским паркам мы
Гуляем, беззаботно и без зонтика.
От кофты – прядки желтой бахромы,
Резвясь, сплетаясь, радуются вроде как.
Тропинки мокрые ведут по тем местам,
Где тени прошлого боятся настоящего,
Как ты попался мне один из ста,
Приятно-ароматный, ненавязчивый?
Дождь-акварель размоет на стекле,
Что рисовали пальцами о вечности.
Монашье одеянье, птичья клеть,
Прощайте.
И привет, счастливый вечер!
Мой вечер, петербургский, хмурый чуть,
С курильщиками, университетом.
Друзья и ты. Такую жизнь хочу.
Еще, пожалуй, публикации в газетах.
Наверное, повисела на кресте
Достаточно. Вот видишь эти шрамы
Ожогов сигарет, молчанья стен?
Долой альбомы, письма и кошмары.
Они затянутся от ласки новых рук.
Я сигаретой затянусь с ванилью,
Мой-новый-больше-чем-хороший-друг,
Поверь,
нас
очень
недооценили!
А кто ж его знает, как сложится все потом.
Я буду ходить в универ и свое лито,
Курить просыпаясь и погружаясь в сны,
От пойманной мною за самый хвостик весны,
До следующих, зеленых и шумных тоже,
На предыдущие отчаянно не похожих.
Ты будешь так же курить на балконе винстон,
С отцовской кровати вскакивать быстро-быстро,
Когда мы там будем лежать и приедет папа.
И нас будут драть когтями кошачьи лапы,
А фотки из прошлого будут томиться летом
В комках из использованного кошкиного туалета.
Я буду звонить тебе так же по вечерам,
Пускай будет завтра, таким же, как и вчера,
Ты будешь встречать меня улыбчиво с факультета,
И да, это будет самое клевое лето.
*
Тебе все равно на меня, как и было сначала –
Иначе бы ты так таинственно не молчала.
Твои корабли уплывают с моих причалов.
Ты бы не уходила от разговора,
Как из магазинов крадучись уходят воры,
И возвращаются после, но так нескоро.
Когда я пишу тебе, что соскучилась очень-очень,
Ты никогда не ответишь. Ни днем, ни ночью.
Уже не осталось ни вопреки, ни впрочем.
Ты счастлива, и кольцо на руке прекрасно.
Ты неизменна, но остаешься разной,
Много тебе сказала б еще, но раз мы…
Я счастлива, пульс мой ровен, но если встречу –
Наверно, во мне заиграет моя предтеча,
Но, может, сдержусь. И ответно тебе не отвечу.
Но нет, не сдержусь, я-то это прекрасно знаю.
Ты бесследно не выветришься призрачными снами,
И неважно, какая рана. Но факт –
сквозная.